Любовь, только любовь - Страница 177


К оглавлению

177

Человек удивленно взглянул на нее. Катрин поняла, что производит странное впечатление в своем порванном платье и такой старой накидке. Крестьянин же был одет просто, но его одежда из грубого полотна была чистой.

– Откуда ты идешь? – медленно спросил он. – Селение называется Туси, а замок этот принадлежит епископу Осерра. Ты туда идешь?

Она отрицательно покачала головой:

– Мне нужно найти хлеба. Я голодна, и мне далеко идти…

Человек заколебался. Катрин почувствовала, что, глядя на нее, он пытается понять, кто она, что за женщина. Но взгляд его был открытым. И она решила довериться ему.

– Я была пленницей в замке Куланж, – сказала она быстро. – Мне удалось убежать. Я направляюсь в Орлеан…

Она едва кончила говорить, как человек взял ее за руку и потянул за собой.

– Пойдем, – сказал он. – Не бойся!

Он повлек ее за собой быстрым шагом в том направлении, откуда пришел. За поворотом в лесу Катрин увидела дым, шедший из трубы на крыше хижины, столь низкой, что она казалась наростом на земле. Человек шел все быстрее, как будто старался убежать. Он толкнул грубо сколоченную дверь. Перед ними возникла белокурая девушка, склонившаяся над котелком. При виде их она удивленно выпрямилась.

– Магдалена, – сказал человек, – вот, я повстречал ее у леса. Она убежала от Фортеписа. Она хочет есть, и я привел ее!

– Хорошо сделал!

Не говоря больше ни слова, девушка пододвинула скамеечку, достала миску, налила в нее супу из репы и отрезала большую краюху черного хлеба. Все это она подвинула к Катрин.

– Ешьте, – просто сказала она… – Потом вы поспите. Ничего не говорите, вы, должно быть, сильно устали…

От такого простого приема, от доброты этих людей на глазах Катрин выступили слезы. Она посмотрела на девушку. У нее было круглое и свежее лицо, может быть, немного грубоватое, но исполненное доброты.

– Вы даже не знаете, кто я такая… и вы открываете передо мной дверь.

– Ты ушла от Фортеписа, – проговорил человек голосом, дрожащим от едва сдерживаемого гнева, – и идешь в Орлеан. Этого достаточно! Ешь и ложись поспать!..

Катрин была слишком голодна и слишком устала, чтобы спорить. Она пробормотала слова благодарности, съела свой суп и хлеб, потом с удовольствием вытянулась на тюфяке в углу, который служил, видно, постелью Магдалене. И тотчас уснула.

Был уже вечер, когда она проснулась. Крестьянин вернулся и, сидя у огня, строгал ножом дубовую чурочку. Катрин увидела, что он вырезал маленькую фигурку Святой Девы. Сидевшая рядом девушка намазывала чем-то куски хлеба. Увидев, что Катрин проснулась, она улыбнулась ей:

– Вы чувствуете себя лучше?

– Да. Спасибо. Вы так добры!.. Теперь мне пора.

Мужчина поднял от своей работы голову и опять, как тогда, очень внимательно поглядел на нее.

– Почему ты хочешь идти ночью? Ты скрываешься?

– Пьер, – укоризненно сказала девушка, – ты не должен ее расспрашивать!

– Это неважно, – сказала Катрин. – Я не прячусь, просто я больше не хочу попасть в руки Фортепису.

– Здесь тебе нечего его бояться! Лучше идти при свете, тем более что местность для тебя незнакомая. Ты знаешь дорогу на Орлеан?

Катрин отрицательно покачала головой. Пьер отложил вырезанную им фигурку и нож и подошел к ней.

– Это просто. Пойдешь по старой римской дороге до Жьена. Потом будет Луара. Ты пойдешь вниз по течению. Что ты будешь делать в Орлеане?

– Пьер! – снова произнесла Магдалена. – Ее жизнь тебя не касается!

Но Катрин ему улыбнулась:

– У меня нет секретов, и я не обижаюсь. Я иду к тому, кого люблю. А он сейчас в этом городе.

Магдалена подошла к Катрин и обняла ее за талию.

– Иди сядь, – сказала она, переходя на «ты». – Если ты любишь одного из тех, кто защищает город монсеньора Карла, ты моя сестра. Колен, мой суженый, лучник у бастарда, его брата. Скажи мне только, как звать твоего.

– Арно, – ответила Катрин, нарочно опуская остальные имена. Пусть лучше милая Магдалена принимает ее за простую девушку, такую, как она сама, любящую простого лучника. Благородное имя испугает ее, заставит насторожиться. Трудно было бы поверить, что богатая женщина благородного происхождения будет бродить по лесам в поисках капитана! И добавила: – Меня зовут Катрин…

– Тогда и подавно добро пожаловать, – сказал Пьер. – Оставайся еще на одну ночь! Ты уйдешь завтра на рассвете. Я провожу тебя до старой римской дороги.

Еще долго Катрин будет вспоминать вечер, проведенный в бедной хижине брата и сестры. Их доброта и простота были ей поддержкой после всех испытаний, которые выпали на ее долю и которые ей предстояло еще пережить. После ужина они, экономя свечу, пошли спать. Катрин легла вместе с Магдаленой. Постель Пьера была в закутке, примыкавшем к единственной комнате хижины. И хотя перед этим Катрин проспала весь день, она тотчас уснула. Ободранные ладони уже меньше болели. Магдалена смазала их свиным жиром и забинтовала куском старенького полотна.

На рассвете ее разбудил Пьер. Ему надо было идти на работу в поле, и он не хотел терять время. Магдалена тоже уже встала и хлопотала по дому.

– Я раздумывал этой ночью, – сказал Пьер. – Чтобы избежать ненужных встреч, тебе нужно выдавать себя за паломницу, идущую в аббатство Святого Бенуа. К несчастью, повсюду в нашем Пюизе встречаются плохие люди. А ты молода… и красива. Посох паломника защитит тебя.

Из вделанного в стену шкафа он достал посох, на котором висела железная фляжка.

– Один мой дядюшка однажды прошел паломником до Компостелы, – сказал он, смеясь. – Возьми его посох, так ты будешь выглядеть убедительней.

177